Пусть падают секунды свысока,
Но свет мой не погашен темной ночью.
Горит звезда, упавшая тогда.
Когда я разорвал душу на клочья.
И пусть горит звезда в окне моем,
Пусть помнят люди то, что не забыто.
Когда-нибудь мы вместе пропоем,
О памяти, которая убита.

Очнулся я тогда, когда яркие лучи солнца падали на светлый ковер, делая его совершенно белым. Признаюсь, мне было не легко открыть налитые свинцом и тяжестью глаза. Но, некое любопытство заставило меня совершить этот подвиг. И я очень быстро понял где нахожусь. Бледно-коричневые стены, которые наполняли эту комнату дополнительным светом. Большое окно, завешенное серой шторкой, тумбочка, которая совершенно не вписывалась в интерьер, и пустая ваза на ней, подсказывали мне, что я нахожусь в больнице. И причем, в абсолютно обычной палате, ничем не примечательной и совершенно скупо обставленной. Но это меня ничуть не беспокоило. Осматриваясь кругом, я начинал припоминать вчерашние события. Это были мутные и обрывочные картинки, которые не хотели складываться в моей голове в единый сюжет. И сколько бы я не напрягал свою голову, никак не мог вспомнить отдельные моменты, которые беспокоили меня больше всего. Самое главное - я не знал, что же случилось после того, как меня завалило обломками.
- Уже очнулись? - услышал я чей-то голос сбоку и повернул голову. Боль, которая при этом пронеслась по моему телу, заставила закусить губу. Я сразу понял, что это была Сакура. Мне захотелось посмотреть на нее.
Но совершенно не понравилось то, что я увидел. Бедная девушка была бледна как утренний снег. Ее щеки впали, а под глазами виднелись синие круги. На шее было несколько больших царапин, которые начинались с от самой челюсти и тянулись до ключицы. Голова была перебинтована, и на бинтах в районе лба виднелась кровь.
Девушка мило улыбалась мне, но в ее глазах я увидел боль.
- Сакура, - тут же начал я. Хотелось говорить громче, но все что я мог - это шептать, - мы победили?
Она не сразу ответила. Мне стало казаться это странным, но вскоре сомнения были развеяны.
- Да, победили, - кивнула девушка, - но это недолгая победа. Я думаю, они еще придут сюда. И если бы не Суна, мы бы не выстояли.
Я понимал, что Казекаге пришел на помощь в трудный момент и улыбнулся. Это была мимолетная, скупая улыбка, но на большее я не был готов. Мое тело словно пронзали тысячи игл, отчего я постоянно кусал кубу, чтобы не выдать боль. Но Сакура все понимала. В ее глазах читалась эта женская жалость, которая была по своим размерам безгранична. Меня порой удивляли женщины. Как же они могут заботиться о чужих, как могут жалеть того, кто был им врагом когда-то. Для меня это было непонятно и загадочно, поэтому недостижимо. И даже сейчас эта жалость просачивалась в каждом ее жесте, в каждом слове, хотя я никогда не проявлял к ней ни симпатии, ни ненависти.
- Вы пока отдыхайте, Итачи-сан, - тихо говорила она, - силы вам еще понадобятся.
Девушка опустила глаза. Я только и мог, что улыбаться, вернее кривить губы, пытаясь показать, что со мной все хорошо. И какое-то непонятное чувство разлилось в душе, как кислота, обжигая внутренности. Моя душа оказалась дырявой и не способной больше чувствовать, хотя всего пару дней назад я переживал из-за одиночества.
Такая смена настроения совершенно не нравилась мне. Одно радовало, что с Конохой пока все хорошо и враг отступил. Но надолго ли?
- Может вам что-нибудь принести? – спросила девушка, поправляя мою подушку. Я не сразу ответил, так как находился некоторое время в раздумьях. На самом деле, мне ничего не хотелось. Или хотелось, но я не мог еще понять, что. Эта внутренняя брешь не давала мне покоя, отчего я просто начинал погружаться в себя. Но девушка, заметив видимо мое неоднозначное поведение, все же забеспокоилась.
Нет, не хотелось мне волновать ее, отчего я быстро надумал, чего все-таки хочу.
- Сакура, принеси мне шоколада.
Девушка мило улыбнулась, наверное про себя подметив, что я жуткий сладкоежка, и даже находясь в таком состоянии, требую вкусненького. Но, я действительно ляпнул то, что пришло мне в голову первым. Даже совсем не задумывался, почему захотел его. Просто какое-то внутреннее чувство подсказало, что нужен именно шоколад.
Сакура поправила мое одеяло и вышла из палаты. Я был глубоко благодарен ей, что она так обходительно повела себя со мной. Может, она действительно такая благородная, а может просто заботится о брате Саске. Я знаю, что она очень любит его. И знаю еще, что она сможет сделать его счастливым.
Как не сделал я…
Лежа на кровати, я думал о разном. О войне и о мире. О смерти, которая позабавилась вчера на славу, и о жизни, которую так легко можно потерять. Эти мысли, немного философские, немного пессимистические, блуждали в моей голове, как потерянные путники в пустыне. И я даже не сразу заметил, что в палате появился еще один персонаж. Этот персонаж тихо прошмыгнул в комнату и запрыгнул на стул, что стоял возле кровати. Когда я повернул голову, то на мгновение замер. Это было поразительно. Передо мной сидел мой кот. Весь потрепанный, он буравил меня своими янтарными глазами, словно хотел что-то сказать.
- Луксор, - начал я, но кот даже не двинулся с места, - что с тобой?
Но он только жалостно мяукнул и почесал ушко. Тут я понял, что кот на меня обижен.
- Дурачок, - улыбнулся я и потянул к нему руку чтобы погладить, - ты что ли обижаешься на меня ? Глупый какой. Не обижайся я не специально оставил тебя. Просто нужно было пережить тяжелое время.
Я провел дрожащей от слабости рукой по его гладкой шерсти, на что Луксор слегка выгнулся и замяукал. Я усмехнулся.
-Луксор иди ко мне, - позвал я его, на что кот отреагировал быстро. С диком ревом он набросился на меня и чуть на задавил своим телом. От его ласки мои кишки чуть не вылезли наружу. В порыве счастья, он начал громко мяукать и лизать мне лицо, при этом обнимая своими лапами. Было неимоверно приятно, что хоть одному живому существу я действительно нужен и он готов простить мне все. И все мои ошибки будут поняты, все проколы забыты. Это был именно тот момент, которого мне не хватало долгое время – обычная детская ласка.
И я был счастлив. Хоть на секунду, на мгновение, но это было незабываемо. Словно некий бальзам полили на израненную душу. И стало не так больно дышать и думать, хотя мое тело все еще страдало от многочисленных ран.

Но эту маленькую идиллию вскоре прервали, когда в палату зашли Тсунаде и Наруто. Их хмурый и напряженный вид мне совершенно не понравился, и какая-то тревога затаилась в груди.
- Что, любите тискать котов, Итачи сан? - сказала она с некой издевкой, отчего мне стало как-то неприятно.
-Это важно? - мой голос был как обычно холоден и спокоен. Я понимал, что тут принципы лишние, но это была скорее защитная реакция, нежели взыгравшее самолюбие.
- Вообще то нет, - сказала она и подошла ближе, - вижу, ты не в лучшем состоянии сейчас, Итачи, но тебе болеть некогда.
Она перевела взгляд на Луксора, который валялся на мне, словно на своем кресле. Её слова звучали подозрительно и я напрягся.
- Какой милый котик, - ее глаза загорелись, - можно его погладить?
Я был бы даже не против, но Луксор почему-то занервничал и прижался ко мне сильнее. Я понял, что надо менять тему и срочно.
- Так почему же мне нельзя болеть, Тсунаде-сама? - спросил я.
Она тут же спохватилась и отошла к окну. Я заметил, что ее руки дрожали, хотя она достойно держалась.
- Мы выиграли бой, но война только началась. Главнокомандующий был убит, - тут она немного помедлила, - поэтому решением совета и с соглашения Хокаге этот пост достается тебе.
Я с удивление посмотрел на Тсунаде, пытаясь понять: врет она или нет? В такой ситуации лгать было подло и глупо, хотя в такое поверить я сразу не мог. Но мысль о том, что Какаши все-таки погиб, промелькнула в моей голове. Тсунаде словно прочитала мои мысли.
- Верно, Какаши погиб, - подтвердила она, отчего я совсем расстроился.
- Его тело нашли? - вырвалось у меня. Я понимал, что это скорее всего бесполезные поиски, так как среди сотен истерзанных тел сложно найти Какаши, тем более, если оно было порвано на куски.
- Да какое может быть тело после такого взрыва? - вдруг заговорил Узумаки, - его разорвало от удара.
Хокаге замолчал и сжал кулаки.
- Я не прощу им этого . . . - прошептал он.
- Тогда, почему ты допустил это? – прошептал я, - почему, когда твой сенсей умирал, ты стоял в стороне?
Наруто опустил голову и сжал кулаки. Я видел, что некая вина терзает его, но мое отношение все еще оставалось прежним. После инцидента со старым оружием я перестал доверять Наруто как Хокаге.
- Ты не знаешь всего, Итачи. Ты вообще ничего не знаешь! - закричал он, - твоя задача просто исполнять приказы и не лезть не в свое дело !
Внутри меня словно что-то перевернулось. Это была последняя капля, которую я не смог удержать.
- Да, ты прав. Мое дело исполнять приказы. Мое дело убивать и подставлять свою спину под нож врагу во имя мира. Но если этого мира нет, тогда ради чего умер Какаши? Ради чего умирали те шиноби, которые защищали деревню ? Ради того, чтобы потом снова воевать и искать этот мир которого нет? Ради новой войны? Я не знаю, где ты был, Наруто, но когда проливалась кровь твоего сенсея, ты не защитил его…
- Замолчи! - выкрикнул он и ударил кулаком о стену. Штукатурка посыпалась на пол, а его рев слегка ошарашил меня, но на моем лице не дрогнул ни один мускул. Тсунаде не вмешивалась, за что я был ей благодарен. Тысячи вопросов не давали мне покоя, терзая, словно тупой нож.
- Но, почему? – я хотел знать, что происходит сейчас. В моей голове никак не мог укладываться образ такого Наруто: холодного, непонимающего, злого. Я не знал причин, но не видя это своими глазами ни за что не поверил бы, что этот парень может измениться. И даже сейчас не хотел верить, пытаясь оправдать его в своих глазах.
Но Наруто ничего не ответил. От только с некой болью и грустью посмотрел на меня и вышел вон. Я проводил его взглядом и вздохнул. Тяжелый камень на душе так и остался лежать нетронутым…
- Не надо, Итачи, ты не знаешь всего, - Тсунаде повернулась ко мне, - лучше выздоравливай поскорее. Ты нам нужен.
Я усмехнулся.
- Просто очередная пешка…
- Мы все пешки в руках судьбы, - вздохнула она и снова посмотрела в окно. Я только молча наблюдал за ней, пытаясь понять, о чем она думает сейчас.
Но мои размышления были прерваны, так как в палату, вся запыханая, ворвалась Сакура. Девушка открыла дверь и, тяжело дыша, проговорила:
- Тсунаде-сама, Саске вернулся….

Часть 5

Когда девушка сказала это, я тут же дернулся и попытался встать. Мне хотелось сейчас же увидеть брата, но резкая боль в груди не позволила мне двигаться. Я со стоном рухнул на подушку и закусил губу. Эти раны просто сковывали меня, и как бы я не старался, они не хотели выпускать.
- Не двигайся Итачи - сказала Тсунаде и тут же обратилась к своей бывшей ученице. - Сакура, где он?
- Он сейчас в кабинете Хокаге. Тсунаде-сама пойдёмте скорее, - быстро сказала девушка и выбежала из палаты.
Мне хотелось тоже пойти, чтобы разузнать кое-какие подробности... . Чувство тревоги подсказывало мне, что нужно идти. И двигаться скорее, чтобы не упустить ни малейшей детали. Меня мучило много вопросов, большинство из которых были даже немного идиотскими. Но мне нужны были ответы на все, и я был почти точно уверен, что узнаю что-нибудь полезное.
И еще меня все время беспокоил тот яркий луч, который разрушал целые дома, одним ударом сносил кварталы... Я понимал, что обычным запасом чакры создать такое практически нереально. Нужно обладать сверхспособностями, чтобы сформировать ее огромное количество в небольшой комок. Ведь даже рассенган не обладал такой силой при факте, что у Наруто есть чакра Кьюби. Это меня сильно настораживало.
Кот спрыгнул с кровати и ожидающе смотрел на меня, пока я пытался встать. Признаюсь, это было сделать нелегко. Несколько неудачных попыток уже почти лишили меня надежды, но я все-таки справился. Когда мне все же удалось встать, я с горем пополам натянул на себя одежду. Я думал, что рухну на месте и даже не предполагал, что у меня так много ранений. Наверное, в битве я даже не замечал их, но теперь чувствую каждую царапинку, каждый синячок, и этот факт совсем меня не радовал.
Моя чакра еще не восстановилась, и быстро залечить раны не получается, хотя я не использовал большое количество чакры, как должен был. В основном, вся моя чакра уходила на техники гендзютсу, которые я совершенно не применял. Единственное, на что я тратил энергию, так на активацию Шарингана, для того, чтоб следить за врагом и быстро предугадывать его передвижения и атаки. И сейчас я совершенно не мог понять, куда она исчезла, словно ее кто-то высосал. Я практически выпрямился, но тут, на мгновение, все вокруг меня зашаталось и начало расплываться. Глаза налились свинцом, отягощаясь от тяжести непонятной слабости, и уже готовые закрыться. Я схватился за край кровати, чтобы не упасть. Снова аромат шоколада появился в воздухе. Но теперь меня стало тошнить от него. Этот приторно-сладкий вкус все сильнее и сильнее чувствовался, от чего я прикрыл рот рукой, чтобы меня не вытошнило прямо здесь. Меня начал мучить только один вопрос "откуда этот запах?". Я помню, что чувствовал под обломками, но тогда он был легкий и ненавязчивый, а теперь смешан с другим запахом - запахом тлена. Словно возле меня лежал труп. В моей голове забегали разные предположения, но ничего дельного я так и не смог придумать.
Запах исчез так же неожиданно, как и появился. Я сглотнул и попытался прийти в себя. Стало немного душно, а силы мои словно куда-то высосали. Я пытался схватить как можно больше кислорода, что восстановиться, но легкие отвергали его. Картинки перед глазами были мутными, исковерканными и неяркими.
Но я ждал. Ждал пока все пройдет, и я смогу наконец-то выйти из палаты. Мне показалось, что прошла целая вечность, пока в глазах моих посветлело. Но тут тихий шепот раздался возле меня:
-Итачи… - кто-то сказал мое имя, но когда я повернул голову, то никого не увидел. Непонятный страх закрался в душу, перевязывая ее веревкой, а в голове была только одна мысль «Итачи, ты сходишь с ума».
Через минуту, когда мои глаза наконец стали давать четкое изображение, а в ногах появилась сила, я вздохну и направился из палаты, совсем еще не понимая что и зачем делаю.
. . . . . . . . .
Признаюсь, мне было нелегко добраться до резиденции. И совсем не из-за того, что каждый шаг отзывался болью. Нет, все потому что медсестры не хотели меня выпускать. Они даже грозились мне уколом успокоительного, так что мне пришлось действовать кардинально – я выпрыгнул из окна. И не надо думать, что я псих, просто другого выхода не видел.
Когда я подошел к двери кабинета Хокаге, то остановился. Из кабинета я услышал голоса и решил послушать. Что-то дернуло меня остановиться, может шестое чувство. Даже не знаю. Но что я услышал мне совсем не понравилось.
- Это немыслимо. Что ты хочешь этим сказать? - услышал я голос Тсунаде.
- Неужели они нашли их?
Это меня заинтересовало. О чем они? Странно, я даже не думал, что кто-то кого-то искал. Но ее обеспокоенный голос явно говорил, что ничего хорошего в этом нет. Я прислонился к косяку двери и продолжал слушать.
- Да, похоже нашли. И поэтому я предлагаю сдаться. - это был Саске. Меня очень удивили его слова. Неужели брат предлагает такое? Это должна быть чрезвычайная ситуация, чтобы прийти к такой мере, но после боя сложно было сказать, что нужно делать в этот момент.
- Сдаться сейчас? Это же катастрофа. Мы не можем… – залепетала Тсунаде, видимо находя эту идею абсурдной. Я признаюсь, тоже находил ее абсурдной, даже чисто с патриотической точки зрения.
- Иначе нас всех убьют, - голос брата был как всегда спокоен. Так просто было ему говорить об этом. Еще бы, ведь он сам был бы рад разрушить эту деревню к чертовой матери. Я нахмурился. Эти фразы не давали мне ответов, а составляли новые вопросы. Теперь я совершенно не мог понять ситуации, но ждал, пытаясь хоть как-то разобраться.
- Нет, - тут я услышал голос Наруто - мы будем сражаться. Я смогу… Я не позволю разрушить Коноху.
Наруто теперь говорил в своей манере, с патриотизмом и смелостью. В моей душе промелькнул лучик доверия, но он тут же исчез. Видимо, потому что в голосе его я почувствовал дрожь, а это верный признак страха. А трусов я не любил, никогда…
- Сейчас ты бесполезнее ребенка, Наруто, - сказал Саске - мы наоборот спрячем тебя. Ты джинчурики страны. Если они захватят тебя, то это будет настоящая катастрофа.
Я не совсем понимал, почему с такой огромной силой Наруто сейчас не способен сражаться? Это было совершенно непонятно для меня, так как видя его в бою, я не раз удивлялся его смелости и выносливости.
- Ты прав Саске, - сказала Тсунаде - сейчас мы должны спрятать его. А всем остальным займется твой брат.
- Итачи? - голос брата дрогнул, а я прижался к двери. Теперь пошла речь обо мне, и, похоже, на меня хотели свалить всю грязную работу.
- Именно. Конец неизбежен, но в любом случае именно на его плечи взвалится все, – голос Тсунаде стал холодным и властным. Такой голос не принимал отказов или возмущений. Именно так, как я и думал. Все сделано не просто так и мой пост всего лишь отмазка. Хотят, чтобы я обеспечил им прикрытие.
- Я не допущу, чтобы его опять использовали, - рыкнул Саске.
- Ничего ты не сделаешь, - сказала Тсунаде - иначе просто не победить. Пусть мы потеряем несколько сотен, но совсем тысячи. Если твой брат выживет, то считай он везунчик, потому что не думаю, что у него много шансов.
Тут я замер. От этих слов голова стала пустая, словно все мысли куда-то исчезли. В ногах появилась тяжесть, и тело готово было рухнуть прямо здесь.
«Вот сука» - подумал я, понимая, почему меня сделали главнокомандующим. Это была их защита. Они хотели убежать как подлые трусы, при этом взвалив все на меня. А я как полный дурак верил, что в этих людях осталось хоть немного совести.
Невероятная злоба и омерзение накрыли меня с головой, и я готов был вот-вот ворваться в кабинет и сказать им все, что о них думаю, но сдержался. Как всегда в прочем, ведь эти всплески эмоций ничего не решат. Как говорили мне в детстве «Настоящий шиноби не должен идти на поводу у своих эмоций». А так хотелось порой.
- Вы хотите послать его на смерть, - по голосу брата я понял, что тот уже вскипает, - вы хотите, чтобы я потерял последнего родственника.
- На войне все кого-то теряют, - вздохнула Тсунаде, а я сжал кулаки. «На зло тебе не сдохну», - промелькнуло в моей голове.
- Тем более, Саске, - продолжала она, - ты должен защитить Наруто. Он сейчас не может сражаться и ты должен сделать так, чтобы его сила не досталась Туману. Иначе миру шиноби не жить.
Я услышал тихие шаги и хотел было уйти, но через секунду они прекратились. Я затаил дыхание и продолжил слушать. Благо, что в коридоре никого не было, а то точно приняли бы меня за сбежавшего психа.
- Почему не выжить, сила Кьюби не предел? – уже более взволновано произнес Саске.
- Они нашли стрелы Моруна. Эти стрелы действуют по принципу усилителя чакры. Ты же сам знаешь это. При пропускании чакры через стрелу создается мощный пучок энергии, радиус атаки которого несколько километров, - Тсунаде вздохнула, - они уже применяли их при первой атаке, но похоже их техника еще не завершена, поэтому повреждения были не такими значительными. Саске... Если к ним попадет чакра Кьюби, то никто не сможет выстоять против такой силы.
Повисло молчания, а я наконец начинал что-то соображать. Ну вот, наконец что-то прояснилось. По крайней мере, один кусочек головоломки я все-таки нашел. Стрелы Моруна – мифические стрелы, принадлежавшие когда-то великому ниндзя Моруну. По легенде, Морун был великим защитником слабых. Он путешествовал по свету, помогая людям и сохраняя равновесие жизни. Но однажды бог Смерти разозлился на него, когда тот, во имя сохранения жизни, нарушил равновесие между двумя мирами, и решил забрать его с собой в Ад. Когда Морун взмолился о пощаде, бог Смерти предложил ему сделку. Он готов был сохранить ему жизнь, но взамен тот должен был служить ему верой и правдой до конца времен. Но ниндзя отказался, понимая, что быть палачом в руках судьбы он не сможет. И тогда бог Смерти стер его память, чтобы он больше никогда не вспомнил своего предназначения, и вернул на Землю. Когда память Моруна была стерта, он не знал, что ему делать и для чего жить. Скитаясь по свету, Морун обратился к небу, пытаясь понять свою судьбу. И тогда бог Смерти снова предложил ему сделку, на которую он согласился. С той секунды Морун стал палачом и судьей, а свое правосудие от творил при помощи стрел, которые ему подарила сама Смерть.
И эти стрелы хранили в себе кусочек его души. Но это была всего лишь старая легенда, в которую я даже не верил. И сейчас мне сложно поверить в слова Тсунаде.
- Саске, - тут я услышал голос Наруто, - прости меня. Я не хотел бы, чтобы с твоим братом что-то случилось, но больше некому доверить это…
- Доверить что? – с некой издевкой переспросил брат.
- Защиту деревни, - голос Наруто был слабым, поэтому я еле мог услышать его. Защиту деревни.…Это был просто бред. Им нужно было выиграть время, чтобы они могли сбежать.
Я стоял возле двери и ничего не хотел понимать. Все было запутанно, несвязно, глупо. Хотелось просто убежать куда-нибудь и никого не видеть больше.
- Итачи, - тихий шепот снова позвал меня. Но когда я повернулся, в моих глазах резко потемнело. Падая от невероятной усталости, я пытался рассмотреть кого, кто меня звал, но перед собой я видел лишь пустой коридор.
- Беги… - снова прошептал он, и я резко подскочил и спрыгнул с окна, словно кто-то контролировал меня. Не знаю, откуда появились эти силы, но мне было уже не больно. Понимаете, когда человека гипнотизируют, он уже не ощущает себя. Тогда он готов делать все, что ему прикажут, даже броситься с крыши или же совершить то, что сам никогда бы не сделал. Я не чувствовал себя в это мгновение, и этот факт сильно тревожил меня, мне казалось, что я схожу с ума…
Повернув голову, я посмотрел на резиденцию. Теперь она показалась мне какой-то мрачной и угрюмой, похожей на призрачным дом, стоящий посреди деревни. И мне больше совершенно не хотелось приближаться к ней и видеть ее вообще.
Я направился вперед. Тело мое снова пронзала боль, но я не обращал на нее внимания. Совершенно ничего не хотелось понимать и видеть.
- Аники, - вдруг услышал я и повернулся. Этот голос… Я бы узнал его из тысячи чужих голосов за сотни километров. Но почему-то тело мое пронзила дрожь и я весь напрягся. Он знал, что я все слышал, я уверен…

Часть 6

В расколотом небе маячит тревога.
Косые дожди разъедают туман.
А вдаль убегает, чернея дорога.
Идиллия счастья - жестокий обман.
В разлуке скитаний стираются тени,
А море уносит обломки души.
Забыли мы быстро того что умели,
Но память стереть до конца не смогли.
И сколько в унынье смотрели на небо,
И сколько клялись мы в любви при луне.
Но сердце мое до сих пор не согрето.
В холодном томленье осталось на дне...

Саске молчал, а мне хотелось только одного - поскорее уйти. И хотя я понимал, что этот разговор должен был состояться, в моей душе все протестовало. Невероятным усилием воли я заставил себя натянуть на лицо маску и принять обычный равнодушный вид.
Саске смотрел вниз. Я знал, что он сейчас чувствует себя не лучшим образом. Но и мне было далеко не хорошо. И этот разговор должен был начать он, а не я, поэтому мне оставалось только ждать.
- Я знаю, ты все слышал, - сказал он. Я нахмурился. Что можно было сказать на такое? Да ничего. Тем более что объяснения должен давать он.
- И я думаю, ты понимаешь, что происходит теперь... - Саске посмотрел на меня, - мы не сможем сейчас противостоять Туману.
Я вздохнул. Все было понятно и так, но меня больше возмущал не этот факт. Я знал, что всегда был только пешкой, с которой обходились не лучшим образом, но даже мне порой хотелось человечности. И зная, какой сюрприз мне приготовили, я медленно разбирал свой патриотизм на кусочки. И это был уже не эгоизм, а просто потеря веры. А ведь когда-то мне казалось, что я смогу увидеть настоящий мир даже среди шиноби. Но мои надежды рушились на глазах. И все, о чем мечтал, рассыпалось, как карточный домик.
Я не должен никого винить, никому говорить, что слаб и глуп. Идеальным я никогда не был и не буду, и даже не хочу... Но в любой голове, даже такой правильной, как у меня, появляются нехорошие мысли, и я начинаю искать виновного в каждом.
Уверен, что это больше пустые слова и глупые предрассудки, но реальность все чаще дает подтверждения моим гипотезам, которые далеко не утешительные.
- И поэтому вы решили выставить меня этаким мясом, - мой голос был холоден, - неужели, вы действительно думали, что сможете что-то сделать, послав на смерть остатки армии?
Саске опустил голову.
- Эта армия должна была сражаться не для победы. Нам просто нужно время, чтобы уйти.
- Чтобы сбежать, - поправил я его.
- Что? - с недоумением переспросил Саске.
- Вам нужно было время, чтобы сбежать, - снова повторил я, чтобы до брата, наконец, дошел смысл слов. Саске тут же поднял глаза на меня.
- Это необходимо. Итачи, ты еще ничего не знаешь...
- Я знаю достаточно, - перебил я, а в груди уже закипала злость.
- Нет, ты ничего не знаешь, - голос брата стал тихим и каким-то обреченным. На секунду мне показалось, что он не уверен ни в чем. И может, я был прав. Саске явно не хотел мне что-то говорить, что было исключительно важным, поэтому я пошел напрямую.
- Почему ты тогда не хочешь рассказать мне все? - я пристально всматривался в лицо Саске, пытаясь найти в его мимике ответы на вопросы. Но у него тоже была своя маска.
- Потому что это ничего не изменит. Итачи, - обратился он ко мне, - они хотят поставить тебя как щит, прекрасно зная, на что ты способен. Ты идеально подходишь для этого, но+.
Голос брата задрожал, а маска на его лице начала ломаться. Я понял, что ему было очень тяжело это говорить.
- Ты должен, - продолжил он, - тогда ценой жизни сделать это. А потерять тебя я не могу... Брат, беги... Беги отсюда, чтобы они не нашли тебя.
- Саске?.. - я с удивлением уставился на брата. Тот уже больше не играл передо мною грозного воина. А его глаза наполнились болью.
- Не перебивай меня, - он попытался взять себя в руки, - я знаю, ты патриот, но сейчас твои действия будут бессмысленными. Я не хочу терять тебя, поэтому я прошу, ради меня, беги отсюда. Убирайся из этой чертовой Конохи, чтобы не растрачивать свою жизнь на пустяки.
Саске на мгновение замолчал, а я все никак не мог решить, что мне делать. Слова парня стали для меня полной неожиданностью.
-Я найду тебя, когда исполню свой приказ, - сказал Саске, - но я должен отвести Наруто в безопасное место. Я не могу бросить его, но ты+ Уходи и прямо сейчас, потому что потом будет поздно. Я знаю, ты справишься, я верю.
Саске подошел и обнял меня. Тогда я подумал, что мы обнимаемся в последний раз.
- Ну что ты стоишь? - сказал он, отпуская меня, - беги...
Я отступил назад
- Беги! - крикнул он, и я рванул прочь. Нужно было собрать вещи и уходить.
И почему я ему поверил? Не знаю, но что-то в душе задели его слова, и эта искренность всколыхнула все внутри. Таким я Саске никогда не видел: обреченным, уставшим, смиренным. Этот образ пугал, заставлял подчиняться ему и бежать прочь.
Было страшно, действительно страшно, даже для меня. И я понимал, что все равно ничего не изменю, должен был остаться и подставить свою спину под удары врага. Но я ушел. Ушел, потому что меня попросил брат.
Вы скажете, что я трус? Возможно... Вы скажете, что я предал деревню? И вы будете правы. Но что же мне делать, когда я не знаю, за что проливать кровь?
Прыгая по веткам, я даже не задумывался о том, спохватились ли обо мне или нет. Будут ли искать или сразу же запишут в ряды преступников. Да я уже был таковым, так что мне не привыкать. И снова, как загнанный зверь, бегу прочь, пытаясь понять, где реальность, а где сон. И так хочется сейчас проснуться и увидеть белую занавеску на окне, вазу с полевыми цветами и чашку, стоящую на маленьком столике. И чтобы все было хорошо и мирно. Но такой жизнью я никогда и не жил.
Убегая все дальше и дальше, я медленно разрывал нити, которые связывали меня с этой деревней. Ведь теперь не я предатель, а она...
...
Я пробежал уже большое расстояние, но совсем не знал, куда теперь идти. Мне совсем никто не был рад. Все думали, что я бессердечный убийца, который не пощадит никого. Мой прошлый образ намертво врезался в память людям, так что рассчитывать на гостеприимство не приходилось. Раньше это не особо волновало, но теперь я остро понял, что люди скорее отдадут меня Туману, чем спрячут как своего.
Остановившись для передышки, я вдруг услышал чьи-то голоса. Они доносились с востока и были отчетливо слышны.
- Наступление назначено на завтра? - говорил один голос.
- Да, - послышался второй, - в восемь утра, как и было сказано.
- Хорошо, а то мало ли что, - ответил первый.
- Не волнуйся, друг, эта Коноха сдастся без боя, я уверен, - сказал второй. Послышалось шуршание.
- Но они тогда отважно сражались..
- Ты прикинь, - начал второй голос, - в том бою они потеряли почти всех людей. А мы только мизерную часть. Отступили скорее ради приличия, чем от надобности. А эта Суна просто жалкий отряд прислала. Я долго смеялся потом, даже маме написал про это чудо.
Вот уж союзнички нашлись, ха-ха.
Я понял, что отряд Тумана сейчас за этими кустами, и поэтому старался не двигаться.
- Ты прав, я очень удивился, что они прислали так мало людей в помощь, - сказал первый.
- А что тут удивляться? Они сами сидят на мели и трясутся, чтобы мы их не тронули, как союзников Огня.
Снова шелест.
- А мы их тронем? - задал вопрос первый.
- Нет, блин, по голове погладим, - с издевкой сказал второй, - конечно, тронем и еще как. От Суны и мокрого места не останется, как и от Конохи завтра. С этими стрелами мы не только Огонь, мы весь мир завоюем!
"Мадаровская школа", - с иронией подумал я, и хотел было тихо уйти, но когда сделал шаг, под моей ногой хрустнула ветка.
"Черт", - ругнулся я и рванул прочь.
- Враг! Вперед! - крикнул кто-то сзади меня. Признаюсь, я не верил, что мне так не везло. Обернувшись, увидел, что за мной гонится пять человек.
- Это конохская собака! - закричал один, - не упустите его!
Я побежал еще быстрее, стараясь добраться до реки. Уклоняясь от летящих в меня кунаев и сюрикенов, я корил себя за то, что все еще мой шаринган не был так хорош. Восстановление прошло не полностью, поэтому я мог только убегать. Конечно, можно было бы использовать элемент огня, но моя чакра была еще на минимуме. Это совсем не радовало.
"Чертов Туман", - злился я, продолжая убегать. Понимая, что нужно что-то делать, судорожно пытался придумать план действий, но голова отказывалась работать.
Тут я выбежал прямо к глубокому оврагу и остановился на его краю. Пропасть была огромной. Я посмотрел вниз и счел себя настоящим психом.
- Ну что, попался! - крикнул кто-то сзади меня. Я повернул голову, и все пятеро застыли на месте.
- Ты, Учиха... - сказал один, смотря на меня большими глазами. Я не совсем понимал их реакции, но медлить было нельзя. Но тут перед глазами промелькнул яркий луч.
- Уходим! - крикнул шиноби и рванул назад. Я, подчиняясь инстинкту, прыгнул вниз в пропасть, и тут над головой прогремел невероятной силы взрыв, который откинул меня к другому краю обрыва, придавливая к нему.
Цепляясь за скользкие камни, я пытался укрыться от множества камней, которые сыпались на мою голову. Этот взрыв заставил другой край просто полностью обвалиться и сделать пропасть еще шире. Я тяжело дышал и с трудом различал образы. Когда все закончилось, кое-как взобрался наверх. Врагов уже не было, что радовало. Но когда я, наконец, отошел от шока, то почувствовал боль. Дотронувшись до бока рукой, увидел кровь.
Сознание стало мутным и прозрачным. Я никогда не думал, что взрыв сможет так покалечить меня, но ведь это был необычный взрыв...
Дальше мысли начали становиться несвязными и сознание отключилось.