Наруто спокойно развалился в кожаном кресле перед камином и с наслаждением принял подступающею дрему. Огонь, потрескивая, согревал замерзшие на холоде ноги и хоть немного освещал богато обставленную комнату. Дубовая дверь со скрипом приоткрылась и внутрь заглянула черноволосая пятилетняя девочка с ярким блеском от пламени в голубых глазах.
- Пап, ты не спишь? – прошептал ее нежный детский голос.
Блондин с неохотой приоткрыл сонные веки и, уставившись в огонь, произнес:
- Нет, милая, проходи…
- Пап, я хотела тебе кое-что сказать…- начала она, присев рядом во второе красное кожаное кресло. – Я решила насчет Академии… Я не хочу там учиться и не хочу быть ниндзя этой деревни.
- Поясни. – Только сказал устало Узумаки, но в его тоне проскользнула небывалая серьезность и холод.
- Ну-у… - немного смутилась девочка. – Ниндзя – это ведь оружие. Мне мама сказала! А я не хочу им быть, то есть я буду обучаться навыкам и искусству шиноби, но не буду ходить на миссии. Я решила, что хочу разводить породистых коней и собак!
Наруто вздохнул.
- Твоя любовь к этим животным была видна с самого детства, Теру… - улыбнулся он и вновь закрыл глаза. – Я не стану тебе возражать, если именно поэтому ты не даешь мне отдохнуть от прошедшей миссии. Это сугубо твое решение, а я как отец обязан поддерживать своих детей во всем.
- Спасибо, папочка! Ты лучший! – Вскочила малышка и, крепко обняв блондина, поцеловала его в щеку. Она выбежала из комнаты, вновь оставив усталого шиноби в полном одиночестве.
Вот и наступил тот момент, которого он так не хотел: она все же отказалась от того, что так было дорого ему… Еще в четыре года его маленькая любимая дочка в первый раз увидела солдата, крепко сидящего в седле черного породистого мустанга. Он невольно глубоко вздыхал, понимая, что его дочь связывается с этими животными – свобода. Хоть у многих ее и не было, но именно это больше подходило под нрав его дочери. Своевольная и очень упрямая. Ведь даже если сейчас бы он не согласился на ее стремление, она нашла бы способ вновь повернуть судьбу к себе приличным местом. Ту судьбу, которую она с радостью выбрала для себя.
От раздумий его прервало движение рядом. Это его верный пес положил свою огромную голову чуть ближе к ноге хозяина. Огромный серый волкодав – небольшая прихоть жены. С небольшим вздохом, он понял, что таких прихотей у нее целый вагон и маленькая тележка. Именно идеей Рику была покупка этого роскошного дома и каждая деталь в интерьере комнат. И этот необычный стиль… Вероятно все это то, к чему она привыкла в Камне.
Наконец, он поднялся с мягкого сидения, не забыв похлопать по голове обеспокоенного Гедо и, не открывая глаз целиком, небрежно снял с себя футболку и улегся в теплую мягкую кровать, попутно укладывая еще холодные ноги на грелку, что представляла собой горячий камень, обвернутый в толстый плед. Пес, все еще не опустив мордашку обратно на лапы, проследил взглядом желтых глаз за действиями хозяина. Но уже когда дыхание парня выровнялось, он поднялся и медленно прошел на свое коронное место рядом с кроватью, и тоже, вздохнув, расслабился и опустил тяжелые веки.
*******
То, куда он направлялся с утра пораньше, совсем не укладывалось в его голове. Наруто не знал, что за команды ему достанется, но продолжал надеяться на нечто лучшее.
Хокаге не стал подробно распространяться о составе, лишь назвал окончательное решение, словно приговор. Узумаки просто не мог не подчиниться… иногда в спорах речь могла пойти о его патриотизме, тогда, так или иначе, в их словесной борьбе победителем выходил Данзо. Наруто безумно не хотелось в этом участвовать… Он даже не удостоился прийти на распределение в Академию, указывая этим на свое мнение. Тем не менее, он все же попросил Ируку о небольшом одолжении. Команде было передано об их встрече сегодня на восьмом полигоне, где он последнее время любил полежать и подремать. Он даже совсем не обращал внимания на упреки друзей о том, что даже Шикамару взялся за ум и стал больше времени уделять работе. Но кому как не Узумаки было известно чем именно Нара занимается, сидя в кабинете стратегического отдела. Нет, он своевременно выполнял порученную ему работу. Но, отговариваясь от новой тем, что не сделал старую, с блаженной улыбкой запирался в личном помещении и, в предвкушении приятного времяпровождения, закрывал слипающиеся глаза. Теперь и блондин его прекрасно понимал. Ведь намного приятней развалиться на зеленой ароматной траве под солнышком, чем жертвовать жизнями на поле брани. Улыбнувшись своим мыслям, молодой мужчина взглянул на троих генинов. Вот тогда улыбка спала с его юного лица и появилась несколько другая – мрачная, но уже привычная усмешка.
- Пап! Между прочим, ты опоздал! – поднял брови рыжеволосый мальчишка, завидев медленно приближающегося отца.
- Та-а-к, - медленно протянул он, оглядывая троицу. – Знакомые лица…
И действительно, каждого из них Наруто знал еще с их детского возраста. От пристального взгляда голубых глаз, девочка покраснела, а самый спокойный из парней хмыкнул.
- Значит, Вы и есть на сенсей, - утвердил Ягуро, и в его тоне прозвучали нотки недовольства.
- Тебя это не устраивает? – чуть удивился блондин, немного приподняв левую бровь. В омуте голубых глаз появился холод, но довольно быстро исчез. Мальчика передернуло, но чтобы не принимать минутную слабость, он хмыкнул.
- Если бы мне не была известна Ваша лень, сенсей, то я обрадовался бы куда больше, - выдавил слабую улыбку он, от которой так и сквозило презрением. Наруто, заметив поведение ученика, только усмехнулся, также вспоминая совсем другого мальчика, который любил подражать отцу во всем. Теперь же это был совсем другой человек: более похожий на какого-нибудь лорда из страны Земли – сдержанный и вежливый, даже если ситуация сильно его раздражает. С некоторых пор он счел маску, что любил носить Какаши, слабостью. Он считал, что тот, кому плохо удается сдерживать свои эмоции, может носить ее. Узумаки догадывался, с чем связано такое поведение. Кончилась детская игра, в которой этот молодой парень показывал ребячество. Он принял другую сторону забавной игры в ниндзя, ту, что была самой серьезной из всех. Его характер, не видящий по юности боли от потерь и войны, развивался вольно. Так, как вздумается самому мальчику.
Взгляд Наруто, почему-то печальный, обратился к девочке. Парень, сам не зная почему, невольно сравнил ее с ангелом. Немного смущенная, она выглядела настолько чисто и невинно, что ее глаза излучали эту доброту ее сердца, которое часто билось, как он знал, по его приемному зеленоглазому сыну.
- Ладно, - прервал напряженную для него тишину блондин. – Спешу сообщить, что с завтрашнего дня мы начинаем выполнение общих миссий, во время которых я буду вас тренировать. Думаю, устраивать тренировку командной работы бессмысленно, ведь я и так знаю ваш уровень взаимопомощи. Что же, верно это все, что мне хотелось сказать! Я пошел, всем до завтра. Встречаемся у здания Академии в 8:30.
С этими словами Наруто оставил трех генинов одних.
- Пф, - фыркнул Ягуро, поворачиваясь лицом к рыжеволосому другу. – Твой отец еще хуже моего. Я презираю таких людей!
- Что? – удивилась Касуми, смотря то на одного парня, то на второго.
Стало тихо.
Кайба же стоял неподвижно, хмуро смотря в глаза друга. Напряжение повисло в воздухе и казалось, будто его можно было потрогать рукой.
- Почему? – наконец, спросил парень, не прерывая зрительную перепалку.
- Эмоции – это слабость. Лень – неспособность становиться сильнее, – выплюнул Ягуро и, дерзко ухмыльнувшись, развернулся, чтобы уйти.
- Ты проиграл! – самодовольно улыбнулся рыжеволосый, задирая нос.
- Я с тобой… ни во что… не играл, - медленно процедил Хатаке, не оборачиваясь.
Вновь воцарилась тишина.
Касуми продолжала испугано переводить взгляд то на одного мальчика, то на второго. Это был не первый раз, когда они ссорились, хотя будучи маленькими, были связаны самой крепкой дружбой. Ягуро возобновил движение и вскоре исчез во тьме деревьев.
- Кайба-кун… - прошептала она, встревожено смотря на застывшего парня.
- Пошли, Касуми.
- Да…

-------
2 Глава будет завтра)